В шестнадцать лет.

В шестнадцать лет.

Главная Страница. Архив Новостей. Гостевая книга. Поиск по сайту.

Из раздела "Собрание Посвящений".

В шестнадцать лет.

Моему родному брату

Денису.

Что скажут рубежи о годах?

И годы – что о рубежах?

Между закатов и восходов

Все междометия лежат.

Межа, граница из немногих,

Но из бесчисленных вполне,

Условность среди прочих строгих –

Кому, какая и в огне?

Кому, какой рубеж отмерян

Судьбою, совестью, войной?

На сколько лет и выбор верен

Дороги в сущности одной?

А нам – опять ключами бряцать

В музейной стылой тишине?

Им было только по шестнадцать –

Шагнувшим первыми вовне.

Им выбирать пришлось впервые

Из невеликих, в общем, лет

Дороги слишком заревые,

Чтобы сказать простое "нет".

В шестнадцать лет отважно молча

За правду, смысл, чистый свет

Тревожной и жестокой ночью

Бросаться в бой в шестнадцать лет.

До боли, стиснув рукояти,

Не зная ужаса побед,

Сталь рвать из кожаных объятий –

Из ножен сталь в шестнадцать лет.

И в даль угрюмо и сурово.

И в перевязях спят мечи.

Ты, поторопишься ли снова?

Постой, послушай, помолчи.

Ты, слышишь, песня ветра льётся,

Течёт рекой через холмы

И лес зелёным шумом вьётся

В руках уснувшей тишины.

Ты, чувствуешь, пространство дышит,

Вздымает мерно время грудь,

И сердце и стучит, и слышит,

И побуждает снова в путь.

Вот так – порою из печали,

У сердца, честно взяв совет,

Уходят юноши в начале,

В тот самый путь в шестнадцать лет.

О, сколько их в дороге гибнет

Под крики сломанных мечей?!

О, скольких смерть ещё настигнет

В объятьях "добрых палачей"?!

И что мальчишеская честность,

Когда вонзают в спину сталь,

Когда скрывает неизвестность

За светом – смертную печаль?

И подлость, и людская злоба,

И серый мрак со всех сторон.

И первая у смерти проба,

И первый страшный приговор.

И не сбежать. И не укрыться.

И не решить всего мечом.

Но снова бой? И снова биться?

И мир – как будто ни причём.

И очень нужно лично верить

В какой-то смысл на пути,

Скорее чувствовать, чем мерить,

Искать упрямо и найти.

Не всё на этом свете знаю.

Всего не видел на пути.

Но для того и выбираю

Дорогу, чтобы смысл найти.

И среди крохотных, но важных

И в совокупности своей

Мельчайших смыслов, столь отважных,

Что миги – вечности сильней

Порой длятся воплощаясь,

В реально значимых делах,

И с безысходностью прощаясь,

И с заключением во снах.

Дарить тепло души и тела,

И принимать тепло в ответ,

Растить и строить – тоже дело,

И для родимых ясный свет.

А паразитов и мерзавцев

Чужие жизни и дела,

Крадущих, с щёлканьями пальцев –

Полно в любые времена.

До сути горько разобраться

И в этом правиле простом –

За жизнь приходиться и драться,

Глотая свой предсмертный стон.

Кто в этот смысл тоже верил,

И бился страшно, горько, зло?

Не сам себе черту отмерил?

Что за слова "не повезло"?

Легко ль однажды в миг удара

Не встретить сталь своим мечом?

И справедливой станет кара?

И старость – тоже ни причём?

Пусть смысл в битвах не потонет.

Пусть враг не встретит впереди.

Пусть веру в жизнь никто не тронет,

Не оскорбит никто в пути.

Пусть будут битвы лишь в кошмарах,

И лишь у тех, кто был в бою,

Лишь только в прошлых ранах старых,

В памяти где-то на краю.

Не умирают даже дважды.

Но в сотый раз, задув свечу,

В бою последнем снова с каждым

Встаю опять плечом к плечу.

Спиной к спине угрюмой ночью,

Когда клинки смертям поют,

Когда судьбы остались клочья,

Когда ладони устают,

"Держись!" – кричу, – "Держись, ты слышишь?!"

Есть у меня на них должок

А небо болью страшной дышит,

Заката чувствует ожог.

А ветер лезет под кольчугу,

Сшибает с ног и бьёт в глаза.

И места нет давно испугу.

И что ещё почти сказать?

Следи за сталью поприлежней,

Клинок точи и протирай

В дороге новой или прежней

И никогда не умирай.

Почаще взгляд бросай за спину,

И не садись спиной к дверям.

И силы ровно половину

Порою ветру доверяй.

А радость, Радость или Счастье –

В ладонях, как дитя держи.

И среди всякого ненастья,

Как честью, дружбой дорожи.

И краем девичьей косынки,

Объятой ветром на крыльце,

И тайнами, что вечер зыбкий

Рисует в бликах на лице.

Что ж, в даль угрюмо и сурово.

И в перевязях спят мечи.

Ты поторопишься ли снова?

Постой, послушай, помолчи.

Там с зачехлёнными мечами,

У сердца, честно взяв совет,

Уходят юноши в начале,

Шагают в даль в шестнадцать лет.

Хумарг Алак Раатр.

На День-Порога-Шестнадцати-Кругов ^*.

Таллийские территории. Урочище Чатхэ.

Школа монастыря Чаитх. ("Волчий Чертог".)

Арроатр. Библиотека Восточного Простора. Переводы с итэри.

–––––––––––

* В этот день "волчата" покидали Чертог, уходили. Каждый своей дорогой, начиная свой Мирской Путь, на котором каждому из них предстояло попытаться стать Человеком.

А пока только узорчатые письмена на тёплых гранях Таллийской Тёмной Стали их клинков приближались в своём таинстве к извивам нитей их дорог на предвечной вселенской пространственно-временнОй структуре, именуемой в этом Мире, плотью Великого Сплетения Путей.

Оливер Арсеньевич Гордин.

Из монографии

"Арроатр: внесистемные первичные точки сопряжения Сплетения Путей".

ЧастьII. "Инициация Путников".

Раздел 3." Таллийские варианты".

Гл. 7 "Феномен ювенильной транслокационной акселерации Таллийских горных монастырей".

Институт Внешних Исследований.

Факультет “Прикладная Культурология”.

Специальность “Спасательные операции”.

Кафедра "Полевого анализа”.

Специализация “Особое оперативное обеспечение”.

Старая Земля. Институтский иформаторий открытого доступа.

* * *

// Сейчас моему родному брату – девятнадцатый год.

Он учится на юриста.

Удачи ему и успехов во всём!!!

Здесь – в сети он не бывает.

А стихотворение – пусть будет. 2004 г. //